«Дайте стул этому ребенку!»: Как Альфия Авзалова заметила меня за сценой

Альфия Авзалова В нашем доме она была почти родственницей. Ее голос, летящий с виниловых пластинок — то в компании Ильгама Шакирова, то соло — был саундтреком моего детства. Я с малых лет подпевала ей, зная наизусть десятки песен. Неудивительно — мои родители, учителя, сами жили искусством. Отец, Семен Иванович, виртуозно играл на баяне, а мама, Роза Григорьевна, обладала таким голосом, что, казалось, могла спеть всю программу Авзаловой без единой ошибки.

Лично я Альфию Авзалову не знала, но мои воспоминания о ней живут во мне, словно это было вчера. Помню тот день, когда я еще ходила в детский сад. Время тихого часа. Я сквозь сон услышала взволнованный шепот отца. Он, стараясь не разбудить других детей, наклонился ко мне: «Доченька, доченька, просыпайся, пойдем одеваться». Я смотрела на него затуманенными, сонными глазами. Тогда он прошептал еще таинственнее: «Альфия Авзалова в клуб приехала, пойдем на концерт».

Вы бы знали, как я обрадовалась! Мне было всего несколько лет, но тот миг врезался в память навсегда. Иду я на концерт, а там так интересно, и голос — точь-в-точь как с пластинки! А прямо передо мной, живая, поет сама Альфия Авзалова. Телевизоров-то тогда почти ни у кого не было.

Я будто снова вижу ее: короткое платье переливающегося цвета спелой сливы и туфли, что так ярко блестели. Мы потом узнали, что они называются «лакированные». И вот она, впервые для нас, исполнила новую песню: «Белый снег, будто сад в цвету». Сейчас даже не верится — не было тогда ни диктофонов в телефонах, ни магнитофонов у всех под рукой. А на следующий день уже вся деревня знала и слова, и мотив этой песни. Я даже помню, что концерт был в два часа дня в клубе деревни Усали. Меня с детства учили хорошо ориентироваться во времени.

Память переносит меня вперед — я уже в десятом классе. Мне купили ту самую заветную пару — лакированные черные туфли. Не помню, где их достали, но главное была у меня теперь туфелька, как у самой Альфии Авзаловой.

А наша вторая встреча с ней снова произошла на сцене нашего деревенского клуба. И снова благодаря отцу.

Был вечерний концерт. Ученикам строго-настрого запретили туда ходить. А мне так хотелось! Я плакала от обиды на директора и на учителя, что стоял на посту у двери. Вечер наступил, родители стали собираться. А я сижу вся в тоске. И тут отец говорит: «А ну, и ты одевайся». Мама его одернула: «Куда ты ее ведешь, не надо!» — но он настоял на своем. Его авторитет баяниста, нужного не только школе и саду, но и клубу, решил все. Он договорился с завклубом, и меня провели через черный ход, мимо артистической, прямо к самой сцене.

Я стояла у края подмостков — лучшее место на свете! Я видела, как артисты суетятся за кулисами, общаются. Один момент особенно врезался в память. Во время выступления Альфия-апа вдруг прервала песню и сказала: «Товарищ Шайдуллин, разве нельзя подождать, пока я допою?» Весь зал замер, все взгляды устремились на директора нашей школы Фатхрахмана-абый Шайдуллина. А через мгновение тишина взорвалась общим смехом. Оказалось, она перекинулась парой слов с Ханафи Шайдуллиным, который стоял в дальнем конце зала.

Концерт продолжался. А я была на седьмом небе от счастья. И вот, когда Альфия Авзалова закончила одну из песен, она повернулась в мою сторону и сказала: «Ну что вы ребенка там тесните! Дайте ей стул!»

Я замерла от страха и счастья. Мне, да и моим родителям, которые стояли позади, было и неловко, и радостно. Стул, конечно, принесли, но уж как продолжался концерт — я не помню. Я парила в облаках. Никто меня потом не ругал, не искал. Помню, как дома родители лишь с облегчением смеялись.

Прошли годы. Я сама стала учителем и проработала в школе почти 30 лет. Всегда я была за то, чтобы водить учеников на концерты и в театры. И мне самой не раз приходилось разучивать с детьми песни из репертуара Альфии Авзаловой.

Наверное, у многих найдутся такие вот теплые, личные воспоминания об этой великой певице.